Глава 2
Кажется, вечность смотрим друг на друга. Марк у меня на руках тоже притих, с интересом разглядывает Дениса.
Он очень изменился. Раньше Денис был худощавым, жилистым, сейчас, кажется, он увеличился раза в два, мышцы угадываются под стильным черным пиджаком. Лицо изменилось сильно, каменное, волевое, а глаза… там мрак, пылают языки пламени.
Я больше не чувствую той связи, которая была всегда, даже если мы были порознь. Его энергия была мне родной, я угадывала его мысли, знала, что сделает в следующий момент. А сейчас передо мной абсолютно чужой человек.
Даже мелькает мысль, а он ли это?
Сердце подсказывает он. Оно бешено колотится. В голове только одна мысль: бежать! Как можно быстрее и без оглядки. Он несет новую боль. Больше этот человек ни на что не способен.
Денис первый нарушает нашу «игру в гляделки». Делает шаг, еще один, еще. А я стою, пригвожденная его взглядом к месту.
Кто его пустил на территорию?
Ярослав ведь позаботился об охране.
— Сколько ему? — пристально рассматривает моего сына.
Малыш как две капли воды похож на него. Марк в ответ точно так же хмурит бровки, глядя на Дениса.
— А ты хорошо выглядишь, как для покойника, — игнорирую его вопрос. С презрением смотрю на мужчину, заставившего меня пройти все круги ада.
Он словно меня не слышит, продолжает пожирать ребенка глазами. Я знаю Дениса с детства, всю жизнь, но ни разу не видела этого обжигающего, демонического пламени. В глазах появилась тьма, черная, непроглядная воронка, которая затягивает, гипнотизирует.
— Сколько ему? — повторяет вопрос, хрипит, рычит.
На миг мне кажется, что он действительно больше не человек, а, по меньшей мере, демон какой-то. От его ярости воздух вокруг нас накаляется.
— Два года, — отвечаю, не скрывая злорадства.
Смотрю прямо в его бесовские глаза. Мне не страшно. Все что он мог со мной сделать, уже сделано. Он стер меня в пепел, искромсал душу и оставил гнить заживо. Но я выкарабкалась. У него нет больше надо мной власти.
Наслаждаюсь промелькнувшим отчаянием во взгляде. На несколько секунд, он становится похож на себя прежнего. Денис морщится, желваки ходуном, глаза пылают. Еще немного и из ноздрей дым повалит.
Все верно. Сроки не совпадают.
Денис никогда не узнает о сыне.
— Не долго горевала, да, Вик? — подходит ближе, ведет носом, делает глубокие вдохи.
Он что меня нюхает?
— О тебе горевать? Патологическом лжеце и манипуляторе? — заливаюсь истерическим смехом.
Как бы я ни храбрилась, а нервы сдают.
— Ты вздохнула с облегчением, когда решила, что меня убили, — касается моей щеки указательным пальцем, легко почти невесомо, а меня током прошибает. Отшатываюсь. — И на радостях избавилась от нашего ребенка, — его голос шипит от злости. Глаза превратились в две маленькие щелочки, губы сжаты в тонкую линию. — Когда увидел тебя с ним, — кивок на Марка, — Решил, что все же оставила. Но нашему сыну было бы уже больше трех лет.
— Было бы, — во рту пересыхает.
Он напомнил мне про боль утраты. Терять долгожданного ребенка, который уже живет в тебе — это адски больно. Помню, как неделями содрогалась в агонии, корчась в муках на постели, утопая в пучине отчаяния. Желая вернуть своего кроху, и понимая, что это не возможно.
Хочу дать ему пощечину. Оттолкнуть. Чтобы не заражал своим дыханием, не бередил душу своим запахом. Только сын на руках, не могу себе этого позволить.
— Из-за тебя меня лишили нашего ребенка. Как ты смеешь после всего, обвинять меня в подобном! На твоих глазах, Денис, меня избивали, — пока говорю, снова возвращаюсь на четыре года назад, в тот страшный день, снова проживаю все.
Ненавижу его, за то, что воскрешает эти воспоминания.
— Ты сказала врачам, не спасать, — говорит уверенно, будто реально убежден в этой ереси.
— Я ничего не собираюсь тебе доказывать. Просто исчезни, — хочу уйти.
Даже делаю несколько шагов в направлении лестницы. Денис настигает меня в две секунды, прижимается грудью к моей спине, тяжело дышит мне в ухо.
— Не дождешься, Вик. Не исчезну, — обдает горячим шепотом и проводит языком по моему уху. По венам течет кипящая отрава. Меня ведет от давно забытых ласк. — Так кто отец ребенка? Тот баран, за которого ты выходишь замуж? Или один из твоих кобелей, которым ты никогда не отказывала в ласке?
Глава 3
Своими словами окунает в ледяную прорубь. Ощущаю, как внутри все покрывается льдом.
— Спасибо, Денис, ты в очередной раз показал мне свое гнилое нутро. Не суди всех по себе, — дергаю плечами, намереваясь скинуть его руки.
Марк на руках кряхтит, чувствует мое состояние и тоже начинает нервничать.
Денис не отпускает, дыхание тяжелое, прерывистое. С каждой секундой все больше погружаюсь в воспоминания. В тот ад, через который из-за него прошла.
Но, нет, я не жалею. Он преподал мне урок. И я все же вышла победительницей, ведь у меня двое прекрасных детей. Они не узнают, кто их отец. Я уберегу своих крох от этого.
Денис приписывает мне любовников. Закусываю губу до крови. Смешно. Гадко и дико.
А ведь у меня до сих пор был только один мужчина. Он.
Когда в моей квартире на нас напали. Агату забрали в другую комнату, в Дениса выстрелили, а меня беременную начали избивать, я умирала вместе с ним и своим неродившимся ребенком.
Даже будучи без сознания, я не переставала чувствовать нечеловеческую боль, опоясавшую меня подобно ржавым железным тискам.
После пробуждения мой отец сказал мне, что больше нет ни Дениса, ни моего ребенка. Ранение было смертельным, Дениса не смогли спасти, и пока я была без сознания, его похоронили.
Тогда мне казалось, что и я умерла вместе с ним и нашим крохой. Он был смыслом моей жизни, даже когда я собиралась